Я говорю истину даже когда лгу.
Моральный релятивизм возникает из наблюдения нескольких «правд», относительно того, как можно смотреть на одну и ту же ситуацию. Из наблюдения лжи, ставшей необходимостью для сохранения комфорта, безопасности, целостности. Из наблюдения собственной неспособности соответствовать своим же идеалам.
Первая реакция человека в этой ситуации осознания проникновения лжи в его жизнь и жизнь окружающих его людей — разочарование. Он думал, что есть правые и неправые, но увидев что и неправые в чем-то правы, а правые в чем-то неправы — приходит к мысли, что нет правых и неправых.
«Истины нет» — заявляет такой человек, говоря о том, что нет однозначного и окончательного описания действительности, и как следствие — описания человека. Это заявление освобождает, ведь в ситуации, в которой нет хорошего и плохого — большее количество возможных действий, чем в ситуации, ограничивающей хорошее от плохого. (Пусть это освобождение и парадоксально ограничивает больше, чем освобождает)
Но если выйти за пределы плохого и хорошего можно, то за пределы логики — проблематично. «Истины нет» — истинно ли это высказывание? Логическая ловушка.
Выйти из этой ловушки можно только приняв, что «есть только истина» или «все есть истина».
Ложь в таком случае становится только ложью человека самому себе, но будучи высказанной, ложь становится истиной, она становится тем что есть.
Если я говорю человеку что он добр, когда думаю что он зол; и от сказанного тот становится добр — сказал ли я истину или ложь?